1 февраля в 18:00

Адрес: Mittelstraße 51/52, 10117 Berlin, Germany

Вход свободный.

Открытие проекта Виталия Комара и группы Plus, Minus, Comma (Руслан Солопеев, Бобан Маркович, Жан Жюльс) — «РУИНЫ МУЗЕЕВ ПОД НЕБОМ БУДУЩЕГО».
 
Виталий Комар о проекте:

«Пол жизни я прожил в советской России и почти столько же в Америке. Я работал не только индивидуально, но и в соавторстве с Аликом Меламидом, с композитором Dave Soldier, with Fluxus musician Charlot Mourman, with Andy Warhol, с шимпанзе Микки, со слонихой Рене, с организациями по проведению опросов общественного мнения и с народными массами разных стран. К концу этого (2024-го)года, в соавторстве с AI и группой художников- мастеров этого нового для меня метода: Ev Gelman, Ruslan Solopeev, Boban Markovich — мы завершили серию работ в рамках проекта «Руины музеев. Видения из будущего». Эти картины можно увидеть как «РУИНЫ МУЗЕЕВ ПОД НЕБОМ БУДУЩЕГО», — т.к. их концепции и образы, — сфокусированы не только на видениях будущих руин известных сегодня музеев, но и на небесах! Эти руины могут быть результатом не только войн и социально политических катастроф, но и следствием катастроф природных.»

 
Михаил Эпштейн о проекте:
“Если соц-арт обращался к руинами идеологий, препарировал распадающиеся символы тоталитарной культуры, то нейро-арт устремляет свой взгляд на самое сердце институционального искусства — музей. Как институция, музей представляет собой, возможно, самую устойчивую из всех культурных утопий: консервативную утопию вечности, попытку создать пространство, неподвластное времени. В представленных работах эта утопия подвергается радикальному переосмыслению. В тринадцати масштабных полотнах, созданных с использованием нейросети Stable Diffusion при участии группы программистов, представлены постапокалиптические видения ключевых музеев мира. Мы не знаем, что превратило эти музеи в руины. Гибель цивилизации? Ядерная война? Экологическая катастрофа? Всепланетная пандемия? Торжество архаики над прогрессом? Месть природы человеку? Воплощение мечты зеленых о спасении планеты от засилия технологии? Мы видим не просто разрушенные здания, но метафору краха самой идеи культурного бессмертия. Музей, задуманный как саркофаг времени, сам становится его жертвой. Перед нами разворачивается, возможно, самое трагическое из возможных зрелищ в сфере искусства: гибель не отдельного художника или произведения, но смерть самого бессмертия — устрашающий оксюморон, воплощенный в разрушении всеобъемлющей формы сохранения культурного наследия. Здесь погибает не просто искусство, но сама возможность его вечного существования, заключенная в институте музея.”